Т.Г. Юрченко. «Хорват Р. Поэт террора: Демьян Бедный и сталинистская культура»

Ни один из советских писателей не был так тесно связан с большевистской элитой, как почитавшийся живой легендой Демьян Бедный, почти два десятилетия олицетворявший союз культуры и власти, литературы и пропаганды. Прихотливые повороты литературной судьбы поэта — в центре внимания Роберта Хорвата (Мельбурнский университет, Австралия).

«Демьян Бедный» — это не просто псевдоним Ефима Придворова, отмечает автор статьи, но идеологически сконструированная личность: стихотворением «Демьян Бедный, мужик вредный» (1911) поэт четко обозначил свою классовую принадлежность и воинствующую позицию. Регулярные публикации в газете «Правда» принесли Д. Бедному репутацию поэта-большевика. Наивысший пик славы пришелся на период Гражданской войны: его агитационные стихи, часто становившиеся песнями («Танька — Ванька» и др.), были очень популярны среди бойцов Красной армии и сеяли раздор в стане врагов (например, «Обманутым братьям в белогвардейском окопе»). Д. Бедный принимал активное участие в антирелигиозной пропаганде 1920-х годов. Причиной широкого признания были простота содержания его поэзии, откликавшейся на основные темы, поднятые в прессе, и доступность ее формы, изобиловавшей разговорной лексикой, сюжетно приближавшейся к басне.

Начало серьезных разногласий Д. Бедного со Сталиным — 1930 г. Клевета на Россию была усмотрена в стихотворении «Слезай с печки», где проблемы, связанные с тяжелой жизнью горняков, поэт объяснял леностью, унаследованной ими от крестьянства. В стихотворении «Без пощады», написанном в связи с процессом по делу Промпартии, Д. Бедный резко критиковал русский национализм. Сталин направил поэту гневное письмо (12 декабря 1930 г.), обвинив его в дискредитации СССР и русского пролетариата.

В начале 1931 г. недовольство вызвало опубликованное в газете «Известия» стихотворение «Что дальше?» — по поводу советской реакции на японское вторжение в Маньчжурию, расцененное Л. Кагановичем в письме Сталину как осуждение советской внешней политики. Однако авторитет поэта и его заслуги перед партией все же были признаны: в 1933 г. он был награжден орденом Ленина.

Воинствующе-обличительный поэтический стиль Д. Бедного, десятилетиями оттачивавшийся в борьбе с реальными и мнимыми врагами партии, замечает Р. Хорват, пришелся очень кстати в эпоху большого террора. Стихотворения 1936—1937 гг. «представляют собой кульминацию многих тем ранней поэзии Бедного» (с. 63). Еще со времен Гражданской войны и позднее — периода процесса над Промпартией — позиция поэта отличалась безжалостностью и непримиримостью. Однако теперь он требовал высшей меры наказания не для классовых врагов, но для членов партии. Отношения с вождем опять улучшились: в 1935 г. Д. Бедный неоднократно посещал дачу Сталина, был приглашен к нему на празднование нового 1936 г. В августе 1936 г. в Кремле в течение часа беседовал со Сталиным. Беседа происходила накануне суда над Зиновьевым и Каменевым — и цель Сталина ясна: поэт-большевик должен был своим именем освятить уничтожение старой большевистской элиты. Стихотворение «Пощады нет» (1936) вышло в самый разгар суда над опальными политиками, сочетая в себе два основных мотива творчества Д. Бедного: поношение врагов партии и прославление Сталина. И если ранее, создавая в стихах культ вождя, Бедный стремился изобразить его как человека, то теперь поэт представлял Сталина божеством, инкарнацией коллективной воли пролетариата.

Вскоре Д. Бедный вновь впадает в немилость: критику вызвало написанное им в 1936 г. либретто к комической опере А. Бородина «Богатыри», где герои русского эпоса подвергались осмеянию, а события, связанные с Крещением Руси, были поданы в сатирическом плане. Поэт не учел совпавшего по времени с усилением террора резко поменявшегося официального отношения к национальному прошлому, в частности, отрицания «антимарксистской и антинаучной» «исторической школы Покровского». Изображение грабителей как лидеров классовой борьбы и антирелигиозная направленность были присущи курсу русской истории М.Н. Покровского, верным учеником которого был Д. Бедный. В помещенной в «Правде» статье П. Керженцева «Фальсификация народного прошлого» поэт был обвинен в презрительном отношении к истории России.

Несмотря на то что Д. Бедный продолжал писать стихи, нападая в них на «врагов народа» (в частности, стихотворение «Мы нанесли врагу жестокий контрудар!», написанное в 1937 г. в связи с процессом над маршалом М. Тухачевским и другими героями Гражданской войны), Сталин решает положить конец его литературной карьере. В 1938 г. поэт был исключен из партии, а затем — из Союза писателей. Идеологическая направленность его творчества была оценена А. Фадеевым как «в сущности... враждебная партии». Произведения Д. Бедного перестали публиковать.

С началом Великой Отечественной войны агитационный стиль Бедного вновь оказался востребованным. Активно участвуя в антинемецкой пропаганде, поэт хорошо помнил «уроки» партии: его стихи этого времени имеют ярко выраженную патриотическую направленность, а из ранних произведений (как, например, из поэмы «Мужики», 1919) он вычеркивает все, что может вызвать хоть малейший упрек в русофобии.

После смерти поэта партия тщательно контролировала публикацию его произведений, подвергнув в 1952 г. разгрому за «грубейшие политические искажения» его издания 1950 и 1951 гг., в которые были включены ранние варианты текстов без их последующей переработки, выполненной Д. Бедным с учетом партийной критики.

По контрасту со сталинскими временами, замечает Р. Хорват, в постсталинскую эпоху был взят курс на снятие со стихов поэта сталинского глянца, на возвращение к первоначальным вариантам текстов с их воинствующим тоном. В 1963 г. в Большом театре состоялось торжественное заседание по случаю 80-летия со дня рождения Д. Бедного; в мемуарах Н. Хрущева он предстал как пророк антисталинизма; в восьмитомное собрание сочинений поэта 1963—1965 гг. не были включены его наиболее жесткие стихи периода репрессий; жертвой сталинизма поэт выглядел в книге воспоминаний о нем, подготовленной его сыном и вышедшей в 1966 г.

Творчество Д. Бедного, заключает Р. Хорват, с его вызывающей непримиримостью, обусловленной классовой ненавистью «самой революционной партии в мире», внесло весомый вклад в формирование лишенного чувства жалости и сострадания советского общественного мнения, заложив основы культуры сталинизма.

Статистика